Предотвратить служебное обогащение

В Государственной кадровой службе началась декларационная кампания
Высшие должностные лица страны должны указать, сколько денег заработали в прошлом году, сколько и чего купили. И это правильно. Народ хочет знать, как живут люди, от чьих решений зависит судьба страны, а, значит, и каждого отдельно взятого гражданина.
50 богатеньких Буратино
Кампания по подсчёту денег и имущества госчиновников проходит вот уже девятый год подряд, приводя в неприятное волнение всех служащих – от мелкого клерка захудалого ведомства до министров. И волноваться есть от чего. Государство интересует всё купленное, вплоть до новой микроволновки на кухне или золотых серёжек супруги вельможного чиновника. Спасибо хоть, что кадровую службу (ГКС) страны не волнует, сколько колготок и носков приобретают наши чиновники. А что? Граждан такие данные весьма повеселили бы, ведь все декларационные сведения ГКС публикует на своём сайте, так что любой может глянуть, сколько нажил и сколько заработал тот или иной служащий и его родственники.
Официальная информация об имуществе государственных чиновников и впрямь интересная, даже несмотря на то, что многие скрывают истинные сведения о собственном имуществе и доходах близких. Другие хоть и дают информацию, но не указывают рыночную стоимость недвижимости и дату её приобретения. Но всё равно картина складывается поучительная. Например, в списке из 50-ти самых богатых чиновников и политиков, выявленных по итогам 2011 года, – 28 заседают в парламенте. Остальные сидят в налоговой и таможенной службах.
Скромнее надо быть
Возглавил топ 50-ти самых богатых государственных служащих Кыргызстана депутат Жогорку Кенеша от фракции «Ар-Намыс» Кожобек РЫСПАЕВ. Стоимость его имущества и финансовых средств равна полумиллиону сомов. «Аргументы и факты» дозвонились до парламентария с вопросом о том, как ему удалось стать самым денежным госчиновником?
– Да, я в госструктурах не работал с 1992 года. Как только Союз развалился, так я в бизнес и ушёл, мы овощи-фрукты возили в Россию и Казахстан, много чем ещё я занимался, чтобы заработать, так что впервые заполняю такие бумажки. В декларации нужно было указать всё имущество по рыночной стоимости. Мне-то свой дом кажется «золотым», так я указал и цену, которую запросил бы, если бы пришлось продавать. То же и с авто. На самом деле стоимость машины падает в каждый год эксплуатации, но мне мой автомобиль нравится, а, значит, я не поскупился его оценить втридорога. Сейчас надо мной посмеиваются знакомые, говорят, «скромнее надо быть». Хотя, если бы все честно заполняли такие декларации, совсем другие фамилии попали бы в рейтинг богатых. Мне среди них и не протолкнуться было бы, повезло, если я бы по очереди пятисотым -шестисотым стал. Ведь многие в тени держатся, хотя, конечно, богатых у нас достаточно. В нынешнем году я тоже самым богатым буду, потому что просто перепишу прошлогоднюю декларацию, ведь рыночная стоимость моего имущества вряд ли упала.
– А ещё вы указали, что владеете торговым центром, каким из..?
– Он ещё не достроен. До парламента я начал возводить дом торговли при выезде из города в сторону Сокулукского района. Как стал депутатом, передал свой бизнес в доверительное управление. Для чего и пошёл в парламент? Хочется ведь не только на себя, но и на страну поработать.
Гражданский контроль силён
Прокомментировать то, как госслужащие декларируют свои доходы, «АиФ» попросили заведующую отделом декларирования доходов ГКС Зульфию АЙТИЕВУ.
– Сейчас дан старт девятой кампании. Чиновники уже привыкли, что декларации надо сдавать и сдавать вовремя, поэтому мы получаем стопроцентную картину доходов наших госслужащих. До
1 марта все министры, депутаты, судьи и прокуроры должны представить свои декларации нам, остальные госслужащие – в отдел кадров своего центрального аппарата. Там осуществят первичную проверку полноты заполнения. 2 марта мы проведём пресс-конференцию, широко оповестим о результатах СМИ, и если кто-то опоздает со сдачей декларации, их фамилии прозвучат на всю страну. Гражданское общество у нас очень сильно, потому и сдают декларации. В настоящее время я обучаю кадровиков профильных ведомств, как надо заполнять декларацию. Это необходимо, потому что у нас теперь новый бланк этой декларации, изменились и требования к порядку и срокам сдачи.
– Считается, что декларирование доходов – эффективный метод предупреждения коррупции. В чём его эффективность?
– Каждый год мы публикуем сведения о доходах. Если кто-то представляет неполную и недостоверную информацию, это становится известно, в том числе и посредством СМИ. Общественность – это огромная сила, её влияние нельзя преуменьшать. Она может проследить в динамике, насколько улучшилось благосостояние каждого чиновника. И ещё. Если видна серьёзная динамика улучшения, значит, в ведомстве где он работает, присутствует коррупция. Поэтому мы направляем подобную информацию в органы. Те уже решают, какие необходимы меры воздействия. К нам обращаются за сведениями, когда расследуются уголовные и гражданские дела с участием чиновников. Мы даём данные, но какова дальнейшая судьба этих людей, мы не отслеживаем. Введение декларации – не карательный механизм, а именно предупреждающий.
Не цена, а площадь
– В этом документе есть сомнительные пункты. Зачем, например, нужно указывать мебель, бытовую технику, даже золотые украшения жён? Ведь никто не думает, что наши чиновники – бомжи?
– Да, есть перегибы. Но кольца своих жён чиновники всё-таки будут указывать, по драгметаллам в законе ничего не поменялось. Понятно, что за год можно накопить денег на кольцо, если оно стоит
5 000 сомов. А если 5 000 долларов? Это другой вопрос. Так что приходится указывать то, что прописано в законе, ведь украшения могут быть разными и оцениваться по-разному. То же касается мебели и бытовой техники. В любой семье они есть. Вопрос – цены. Я говорила об этом с юристами. Надо вносить в закон изменения, но предварительно отработать, от какой стоимости отталкиваться, когда указываешь последние приобретения.
– А как быть с жильём? Кто-то шикарный особняк оценит в 20 тысяч сомов, кто-то однокомнатную хрущёвку в миллион и станет самым богатым .
– Такое было раньше. С нынешнего года мы берём за основу не рыночную стоимость, а площадь. Думаю, есть разница между 30-50 квадратами, на которых проживает семья из нескольких человек, и многоуровневым особняком в 200 квадратов. Если в течение короткого срока человек купил жильё с сотней-другой квадратов, мы опубликуем эти сведения, а там пусть правоохранительные органы разбираются.
– Значит, проверкой достоверности вы не занимаетесь.
– Отныне будем это делать. В конце прошлого года было принято постановление правительства, предусматривающее проверку сведений, содержащихся в декларации. Так что у нас в руках есть механизм. С декабря прошлого года действует межведомственная комиссия по проверке деклараций, в неё вошли представители Генпрокуратуры, Таможни, Финразведки, Регистрационной службы, Службы надзора за финансовым рынком, то есть держатели информации. Они будут осуществлять сплошную проверку всех руководителей министерств и ведомств, депутатов, губернаторов, акимов, мэров городов, судей, прокуроров, начальников отделов финансовых, налоговых, таможенных служб, ведь именно там очень высока вероятность коррупции. Руководить комиссией будет директор ГКС.
Вход один,
а окна разные
– Сколько всего госслужащих должны представить декларации?
– 20 тысяч, из них полторы тысячи – высший состав госуправления, который мы будем проверять тотально, остальных – выборочно. Проблема в том, что наша работа не автоматизирована, придётся все 20 тысяч деклараций обрабатывать вручную.
– Почему так произошло?
– Автоматизация предусмотрена в рамках проекта Информационной системы управления человеческими ресурсами (ИСУЧР). Его финансирует Всемирный банк. В более чем 150 странах мира применяют декларации, но каждая выбирает свой путь. В Германии этому не уделяют особого внимания, им хватает единой налоговой декларации, потому что у них очень развит гражданский контроль. Там никто и шагу не может сделать, – об этом тут же становится известно компетентным органам. В Латвии декларациями занимается Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией (KNAB), которое находится в ведении кабинета министров. В Литве чиновники представляют декларации в налоговую службу, но проверкой занимается Госкомитет по этике. В Америке декларации своих чиновников предоставляют сами госорганы, у них есть специалисты по этике. Так что этот процесс происходит по-разному. Мы, как видите, выбрали такой механизм, когда декларациями занимается отдельный специализированный орган.
– А почему существует два вида деклараций. Для ГКС
и для налоговой?
– Тут цели разные. Налоговики должны владеть данными об имуществе, чтобы взыскать с него налоги, мы – чтобы предотвратить коррупцию и чтобы госслужащие не использовали свои должностные полномочия для обогащения. Вход один, а окна разные.
Гульмира ИБРАИМОВА