Каспийский гамбит

12 августа лидеры России, Азербайджана, Ирана, Казахстана и Туркменистана подписали Конвенцию о правовом статусе Каспийского моря. А по факту поделили его на сектора. Все пять стран шли к этому с момента распада СССР, для которого Каспий был чуть ли не внутренним водоёмом. За последующий период на шельфе открыли так много новых богатейших месторождений нефти и газа, что к объекту прилипло прозвище «второй Персидский залив». В течение 20 лет переговоры о его разделе топтались около нуля, но после 2014 г. процесс вдруг пошёл. Всех волновало: какая из стран «подвинулась»? Если в 2014 г. считалось, что свои позиции сдаёт Россия, то сегодня её называют главным победителем на Каспии.



Чужие здесь не ловят

Когда собравшиеся в казахском Актау лидеры пяти стран готовились подписать конвенцию, в кулуарах посмеивались, что договориться им помог президент США Дональд Трамп. По его инициативе Америка вышла из ядерной сделки с Ираном и разморозила старые[end_short_text] санкции. В Тегеране запахло жареным, ему срочно потребовалась поддержка соседей. Но ведь именно иранцы тормозили в последние годы идею разграничить шельф Каспия по методу «модифицированной срединной линии». Это значит, грубо говоря, что каждая из стран получает то, что примыкает к её берегам. И тогда Ирану достаётся 13% шельфа. А он долгое время хотел поровну на пятерых – чтобы было по 20%.

Согласившись на «срединную линию», Иран смог настаивать, чтобы на Каспии не было военных из третьих стран. Опасения имелись серьёзные: Азербайджан всё более плотно сотрудничает с НАТО, а Казахстан подумывал разрешить американским военным построить морскую базу в своём Актау – типа для обеспечения транзита в Афганистан. Поскольку видеть американцев на Каспии категорически не хотела и Россия, всё срослось: влияние Москвы на Баку, Астану и Ашхабад всё ещё очень значительно. А бывшие союзные республики получили новые возможности для экспорта энергоносителей.

Нельзя сказать, что Каспийское море со всеми ресурсами поделили, как пирог. Стороны договорились, что 15 миль от берега – это территориальные воды, фактически госграница, ещё 10 миль – национальная рыболовная зона, а остальная акватория и биоресурсы – общего пользования. Зато дно чётко поделено на пять секторов. И теперь можно привлекать инвесторов для разработки месторождений, которых до того отпугивал неопределённый правовой статус кладовых.

По словам замглавы МИД РФ Григория Карасина, Каспий не будет считаться ни морем, ни озером.Поскольку Каспий представляет собой внутриконтинентальный водоём, который не имеет прямой связи с Мировым океаном, он не может рассматриваться в качестве моря. А в силу своих размеров, состава воды и особенностей дна его и озером не назовёшь. Прописав Каспию особый правовой статус, договаривающиеся страны хитро объехали и возможные претензии ООН с его Конвенцией по морскому праву 1982 года, и международные правила для трансграничных озёр.

Что касается военной составляющей, то для России и здесь всё очень позитивно: её Каспийская флотилия – крупнейший военный флот в регионе. Одна печаль: новое соглашение устраняет все препятствия на пути строительства Транскаспийского газопровода. Идея давняя: туркменский газ гнать по дну моря в Азербайджан, а оттуда через Грузию и Турцию в Европу. Западные политики были в восторге от этого замысла 4 года назад, на пике конфронтации с Россией, – они видели в транскаспийском проекте альтернативу «Газпрому» с его «Турецким потоком». Но сегодня ситуация изменилась: туркмены продали львиную долю своего газа китайцам на много лет вперёд, а цены свалились настолько, что новый трубопровод в Европу вряд ли окажется рентабельным. А если конъюнктура изменится, у России остаётся мощный рычаг в виде международного экологического мониторинга, прописанного в Конвенции, чтобы заблокировать прокладку трубы через Каспий. По сути, Москва сыграла, как доктор Ливси в «Острове сокровищ», который отдал пиратам карту, когда узнал, что Бен Ганн уже нашёл и перепрятал клад.





Бог шельфы метит

Как подробно рассказывали «АН» в 2014 г., Каспий – это 6–7% мировых запасов углеводородов,или 18–20 млрд т нефти и газового конденсата. Отсчёт нефтедобычи здесь хоть и ведут с 1820 г., но объёмы были традиционно невелики. Много лет скважины концентрировались только на Апшеронском шельфе близ Баку. Однако, по оценке компании «ЛУКОЙЛ», к 2021 г. добыча нефти на Каспии может ежегодно достигать 200 млн т, природного газа – 270 млрд кубометров. Это втрое больше, чем ещё 4 года назад. Тот же ЛУКОЙЛ в 2017 г. в два раза увеличил добычу на месторождениях им. Филановского и им. Корчагина на шельфе Каспийского моря – до 5, 5 млн тонн.

Российские нефтяники неплохо освоились на шельфе под Астраханью, поскольку ещё в 2002–2003 гг. Россия заключила трёхсторонние соглашения с Казахстаном и Азербайджаном по разграничению дна северной и северо-западной частей: Астане отошло 27%, Москве – 19%, Баку – 18%. С тех пор трио спокойно качает нефть. Ещё в 2008 г. в разработке находились всего 3 месторождения из 20 разведанных: газоконденсатное Астраханское, газовое Промысловское и нефтяное Бешкульское. Сегодня их, как минимум, восемь.

Ещё в 2014 г. доразведали месторождение Великое – его запасы теперь оцениваются в 300 млн т нефти и 90 млрд куб. м газа. В Минприроды отметили, что такого крупного месторождения в России не открывали с 1991 г. и теперь можно говорить о рождении новой нефтегазовой провинции в Астраханской области. Не все месторождения провинции находятся в море, но большинство. Запасы блока месторождений на российском шельфе (Хвалынское, им. Ю. Корчагина, Ракушечное, Центральное и т.д) оцениваются в 3 млрд тонн. Глубина Каспийского моря в местах добычи составляет 10–12 м – вдвое меньше, чем, например, платформы «Приразломная» в Печорском море с её семибалльными штормами и вечной мерзлотой.

Другое дело, что нефтяники обычно не любят вдаваться, почему это в советские времена разведку и добычу нефти не форсировали. Говорят, что тогда не было инфраструктуры, а с 2001 г. трубопровод соединил казахские месторождения Тенгиз и Кашаган с Новороссийском через Астрахань. Но это лукавство. Специалисты знают, что Каспий со стороны Астрахани очень мелководен (кое-где всего 1–3 м), и малейшая утечка нефти приведёт к массовой гибели рыбы.Когда нефти в стране было залейся, в регионе её и добывали только близ Баку, где глубины значительно выше. При СССР не прослеживалось и ориентации экспорта на Китай, который сегодня тянет трубу в тот же Туркменистан. И попасть в неё со своей нефтью для наших экспортёров – предел мечтаний.

Возможно, в прежние годы острее чувствовался и моральный аспект, предчувствие греха. Хотя в Каспийском море сосредоточено 90% мировых запасов осетровых, за последние полвека их численность снизилась в 17 раз при весьма умеренной хозяйственной активности. Прямую связь гибели осетровых с наращиванием нефтедобычи конгресс ихтиологов отмечал ещё в 1995 году. А в 2013 г. произошла катастрофа на казахском месторождении Кашаган. По оценкам экологов, только один этот аварийный разлив нефти угробил в северной части моря половину поголовья кильки – основной пищи осетров. Лишь в июле 2014 г. министр нефти и газа Казахстана Узакбай Карабалин признал необходимость полной замены трубопроводов на месторождении – а это 200 км труб.

Согласно мировой статистике, 7–9% добываемой с морского дна нефти разливается по акваториям.Если эти средние цифры материализуются на мелководном российском Каспии, забыть придётся не только о рыбе. По сообщениям азербайджанской прессы, в 1998 г. погибло порядка 30 тыс. птиц на заповедном острове Гель в районе Апшерона. А у людей в северных приморских районах Казахстана заболеваемость крови и кроветворных органов в 2–4 раза выше, чем в среднем по республике.

Тем не менее во всех пяти странах подписание Конвенции о статусе Каспийского моря преподнесено как победа родимой дипломатии. От экологических проблем власти устраняются не менее находчиво, чем обходят правила ООН. Четыре года назад во время саммита в Астрахани президенты пяти прикаспийских государств все вместе нажали символическую голубую кнопку у бассейна с осетровыми, выпустив в Волгу молодых белуг.