Самолюбование в силу профессии

Актриса Ольга Красько по типажу, конечно, героиня, но любит сыграть и в чём-то весёлом, хулиганском. Однако серьёзные, глубокие истории, где нужно донести чужую боль до зрителей так же, как свою, – это, по мнению Ольги, высший актёрский пилотаж. Широкую популярность принесла ей как раз такая роль – Варвары Суворовой в исторической картине «Турецкий гамбит». Совсем недавно актриса родила второго ребёнка – мальчика, которого назвали Остапом. Отца сына Ольга скрывает от общественности, поэтому было интересно узнать, какие мужчины нравятся звезде отечественного кинематографа.

- Ольга, в фильме Станислава Говорухина «В стиле jazz» герой нравится женщинам всех возрастов. А в жизни такие встречаются? Какие мужские недостатки вы категорически не приемлете?

– Я как раз не люблю таких, которые красуются и хотят понравиться всем. Мужчина не должен стремиться к этому. Однако самолюбование, увы, распространено среди актёров. Они в силу своей профессии должны всё время наблюдать за собой и любоваться…

– Поэтому многие наши актрисы выходят замуж за бизнесменов, а не за коллег по съёмочной площадке?

– Да, бизнесмены им кажутся более надёжными. Но я, честно говоря, такими категориями мужчин не меряю. Когда я встречаю кого-то – либо что-то между нами случается и мне человек становится интересен, либо не случается. Наверное, это может быть человек любой профессии, но лучше не актёр!

– Как раз актёр Максим Виторган рассказывал в одном из интервью, какая у вас была с ним мучительная эротическая сцена в мелодраме «Маша и море». Домик в Балаклаве, крохотная комнатёнка, скрипучая кровать, жуткая духота и куча людей, снимающих кино и мешающих сосредоточиться…

– Да? Мучительная? Ну во-первых, эротика прошла мимо меня, я в ней не снималась: отдувалась дублёрша. Но те съёмки всё равно вспоминаю с удовольствием. Моей дочке Олесе тогда было 8 месяцев, я её потащила с собой. Балаклава – не место для курортного отдыха, конечно. Там военная база, нет никакого пляжа. Но режиссёр нашёл прелестное местечко – красивый белый шатёр на высокой горе, где мы снимались. С Максом Виторганом было работать очень весело.

– Вы там такая хрупкая и нежная, а Максим – огромный и неуклюжий. Разве в жизни такие пары встречаются?

– Мне было комфортно от того, что Макс большой, а я хрупкая. По-моему, обычно такие люди и сходятся в жизни. И ещё у наших героев была одна общая черта: они большие жизнелюбы. В характере обоих есть искреннее, настоящее, животное начало!



– Ваша дебютная роль в кино – в чешском сериале «Жандармские истории». Вы как туда попали? Чешский язык пришлось учить?

– «Жандармские истории» очень популярный, знаковый сериал в Чехии. С ведущими тамошними актёрами. Роль у меня случилась благодаря моему учителю Олегу Табакову. Чешский режиссёр когда-то работал с ним. Вообще Олега Павловича в Чехии очень хорошо знают, особенно старшее поколение. И вот в «Жандармские истории» понадобилась русская героиня, и чехи обратились к моему наставнику. Видимо, он просто взял да и отдал несколько фотографий студенток со своего курса, и меня выбрали. Там суть в чём. Дочь главного героя, которую я играла, родилась в России. Она говорит по-русски, но постепенно вливается в ту жизнь и начинает говорить по-чешски. Я занималась с хорошим репетитором, и с тех пор неплохо говорю по-чешски. Если приеду в Чехию, буду чувствовать себя очень даже комфортно. Весь сериал снимали в Брно. Неплохой город, мне понравился.

– А вообще, какой у вас город самый любимый? Может, Харьков, откуда вы родом?

– Нет, не Харьков. Я там прожила только до школьных лет. Больше всего впечатлил Рим, я просто плакала от восторга, когда впервые туда приехала. Мне казалось, что так красиво не бывает, не может быть! Был ноябрь, стояла тёплая погода, градусов 15. Немножко пасмурно, немножко солнечно, но это было неважно, потому что было так красиво, что я просто задыхалась от восторга. Куда бы ты ни шёл, в какую сторону ни зарулил – Рим прекрасен везде!

– Москва у вас такого восторга не вызывает?

– Наши бедные сохранители, которые пытаются хоть как-то спасти старинные московские особняки, к сожалению, бессильны. Мы несколько лет назад снимали фильм «Если небо молчит» напротив Петровки, 38, рядом с садом «Эрмитаж». Там стоит жёлтый полуразрушенный особняк XVIII века, в котором раньше размещалась больница. Особняк не охранялся, но как только мы начали снимать, набежала куча людей – вы кто, что вам надо, здание имеет громадную историческую ценность! Энтузиастами была выставлена охрана – на въезд, на выезд. Никого, кроме съёмочной группы, не пускали. Спустя год, я случайно увидела по ТВ сюжет про этот особняк: как некие люди спилили и украли там целую чугунную лестницу. Вы представляете, что такое спилить и вывезти огромную чугунную лестницу? Тихо подобную операцию не провернёшь, через забор её не перетащишь. И куда же делась охрана? Видимо, это историческое здание в центре Москвы реально никому не нужно. Все ждут, пока памятник XVIII века сам по себе рухнет и на его месте можно будет построить очередной прекрасный офисный центр.

http://argumenti.ru/culture/n546/455338