В США показали "изнутри" последний год команды Обамы



В США показали "изнутри" последний год команды ОбамыДокументальный фильм "Последний год" режиссера Грега Баркера показал завершающий период работы команды Барака Обамы "изнутри", воспользовавшись предоставленным беспрецедентным доступом в Белый дом.

В быстрой нарезке режиссер показывает, как внешнеполитические советники Обамы перемещались по миру: Австрия, Камерун, Чад, Нигерия, Вьетнам, Лаос, Греция, Япония, Гренландия… И если в начале фильма команда предстает группой мечтателей, пытающихся изменить мир в соответствии со своими идеями, то под конец они выглядят растерянными и подавленными неожиданным избранием Дональда Трампа. С мыслью о том, что их деятельность не только не продолжат, но и попытаются аннулировать, ни один из героев картины так и не смирился.

Мечтатели в собственном соку

Когда журналисту Майклу Вулффу предоставили доступ в Белый дом Трампа, он написал такую разгромную книгу, что вызвал мощный скандал. Документалист Баркер тоже получил возможность плотно опекать команду Обамы в ее поездках, но в обмен на это утратил всякую критичность в описании своих героев — самого Обамы, его советника по нацбезопасности Сьюзан Райс, первого заместителя Райс и спичрайтера президента Бена Родса, госсекретаря Джона Керри и постпреда США при ООН Саманты Пауэр. Больше всего времени на экране проводят Родс и Пауэр, а Обама и Керри в основном произносят легко забывающиеся общие фразы.

"Когда я впервые оказался здесь (в Белом доме), я был поражен, насколько это маленькое здание. Здесь работают 30 человек, которые направляют все правительство США, а через него — и весь мир", — рассказывает Бен Родс. Видно, что он гордится своим могуществом. "Я хочу использовать оставшееся время, чтобы показать, что есть другой способ вести внешнюю политику: меньше сосредотачиваться на военных средствах и больше на эффективности", — говорит спичрайтер Обамы, до прихода в Белый дом не имевший никакого опыта во внешней политике.

Схожий опыт был и у Пауэр: в прошлом журналист и активист-правозащитник, она лишь своей совместной работой с Обамой заслужила министерское по рангу кресло постпреда при ООН. Мы видим, как Пауэр и Родс колесят по миру, пытаясь распутать узлы мировой политики и исторической памяти с апломбом неофита. Вот Родс сочиняет речь шефу для выступления в Хиросиме, пытаясь загладить ужасы атомной бомбардировки, но так, чтобы Америке не пришлось ни за что извиняться или обещать, что это не повторится. Вот Пауэр в Нигерии среди родственников девочек, похищенных экстремистами-исламистами, вдруг открывает и высказывает убитым горем женщинам вслух то, что американский дипломат должен был бы знать с колледжа: оказывается, Америка не всесильна, ей недостаточно просто задумать что-то и сделать, и помочь вернуть девочек она тоже по большому счету не может.

Мы видим, как президент Обама буквально с небес спускается во Вьетнам, где США воевали полвека назад, и Лаос, подвергшийся ковровым бомбардировкам в ходе необъявленной войны, и везде президент США облачен в тогу миротворца, залечивающего раны истории. В Афинах, на родине европейской цивилизации, Обама один, без свиты, идет по Акрополю — историческая личность наедине с историей. А тем временем Джон Керри посещает тающие льды Гренландии и там же на корабле проводит совещание по перемирию Сирии. Эти мечтатели изменят мир, словно говорит нам автор, а между тем зритель-то знает, что всего через несколько месяцев Трамп во многом дезавуировал наследие и риторику Обамы.

Жития святых

Вообще некритичность режиссера удивит, пожалуй, и поклонников Обамы. Герои фильма непрестанно восхваляют сами себя и друг друга, а услужливая камера показывает их постоянно работающими, непрестанно заботящимися обо всем мире, часто со слезами на лице.
"Я по природе оптимист. Я никогда не прекращал убеждать людей отказаться от войны", — говорит госсекретарь Керри, в прошлом действительно антивоенный активист. За это же хвалит его Обама. Но ведь администрация Обамы стала первой со Второй мировой войны, когда оба срока президента пришлись на военное время. Впрочем, позднее в фильме Керри признает, что он все же не пацифист и не против отстаивания своих целей военными средствами. Президент США тоже представлен человеком, чье сердце болит за каждого. "Его сердце разбивается, когда он думает о жителях Алеппо", — заверяет нас Райс, но каких еще слов стоит ждать от нее относительно шефа?

Особенно много эмоций досталось в фильме на долю Пауэр. Вот она плачет на церемонии принятия иммигрантов в гражданство США. Вот посещает лагеря беженцев. Мы видим ее соболезнования родителям семилетнего мальчика, погибшего под колесами кортежа постпреда в Нигерии. "Моему сыну исполнится семь в воскресенье", — говорит Пауэр журналистам.

В другом месте постпред США восхищается системой виртуальной реальности, которая переносит зрителя в эти лагеря из штаб-квартиры ООН, и советует подвернувшемуся под руку постпреду Саудовской Аравии восхититься технологией. Но за кадром остаются не только операция Саудовской Аравии и арабских стран в Йемене, вызвавшая волны беженцев и голод, но и почти полностью — войны США в Афганистане и Ираке, их участие в Сирии. Действия команды Обамы даны без контекста и причин, а попытки нормализовать историческую память во Вьетнаме или Японии даны без упоминания о том, что в те же самые дни Америка воевала в других войнах, которые затем ей предстоит осмыслять, как уже полвека она осмысляет войну во Вьетнаме.

Лишь намеками показаны многочисленные конфликты в администрации, да и поводы для них показаны наивные. Родс рассказывает, как столкнулся с Пауэр, сочиняя последнюю речь Обамы в ООН. По мнению Родса, дела в мире обстоят не так плохо благодаря единственно правильной американской концепции. Пауэр же, навидавшись всего в лагерях беженцев по миру, хотела вставить в речь больше упоминаний о человеческих страданиях, но проиграла Родсу. В результате Обама описал благостную картину мира (если не считать "обычных подозреваемых" в виде России и Китая) за полгода до того, как Трамп начал уничтожать все результаты его деятельности.
Режиссер порой сбивается на такие панегирики, что стороннему зрителю чудится завуалированная издевка. Вот президент Обама встречается с подростками во Вьетнаме. "Вы очень великий лидер, а мы молодые лидеры. Какой совет вы нам дадите, чтобы быть, как вы?" — спрашивают Обаму. И вот послушная камера записывает, как президент США важно рассказывает о Декларации независимости и величии Америки.




Русские с карикатуры и проблема вмешательства

Роль антагониста в фильме по традиции достается России, с которой администрация Обамы весь 2016 год пыталась договориться о перемирии в Сирии. Вся история переговоров в фильме дана крайне путано и без пояснений, ясно только, что русские портят жизнь американцам. Вот Керри говорит: "Мы пытаемся совместить позиции, но это сложно". Вот Пауэр объясняет, что русские — "задиры", и если с ними не говорить жестко, они будут задираться еще больше. Схематично и без контекста показаны пикировки в ООН на тему того, почему провалилось перемирие в Сирии. Сразу после его объявления осенью 2016 коалиция США нанесла удар по сирийским военным, а затем произошел удар по гуманитарной колонне, в котором США обвинили сирийские власти и Россию (Москва это опровергала).
"Очень жаль, потому что у нас было соглашение, которое могло сработать… Мы случайно ударили по 70 людям, а другая сторона не поверила, что мы случайно", — говорит Керри. Паэур как всегда не стесняется в выражениях: "России нет никакого дела до зверств", а Родс и пресс-команда Белого дома обсуждают за кулисами, как представить Россию виновной.

В фильме даны и известные инвективы Керри в адрес главы МИД РФ Сергея Лаврова: "У меня такое впечатление, что мы живем в параллельных реальностях", и Пауэр в адрес ныне покойного постпреда РФ при ООН Виталия Чуркина: "Неужели вы действительно неспособны устыдиться?" Но режиссер не только опустил ответы антагонистов-русских, но и не прояснил даже позицию самих США. Единственная фраза оппонентов команды Обамы за весь фильм — это пятисекундная цитата из Лаврова, где тот призывает к международному расследованию нападения на гуманитарный конвой, но из этого тем более непонятно, почему США обвиняли Россию в срыве соглашения.

Так же схематично дана и проблема участия США в мировых войнах. На фоне речи Обамы в Хиросиме Баркер показывает обожженные лица выживших в ядерной бомбардировке, и этот момент остается одним из наиболее осмысленных в фильме. Баркер упоминает о дилемме второго срока Обамы: вступать ли в войну в Сирии с помощью открытой операции против властей в Дамаске (США этого не сделали, но в конце концов все равно ввязались в события, тренируя оппозицию, бомбя позиции террористов и деля сферы влияния внутри страны).
Обама объясняет свои сомнения на этот счет чисто утилитарно: зачем начинать войну, если не хочется управлять освобожденной (или завоеванной?) территорией. США устали от этой тактики в Ираке и Афганистане, и избиратели отнюдь не хотели вмешиваться в очередную войну в Сирии. Вопрос о том, вмешиваться или нет в дела других стран, вообще оставлен за скобками.

"Проблема в том, что при отсутствии нашего желания управлять этими территориями военная операция не решает вопроса", — говорит Обама.

Отряд уходит в ночь

Предвыборная кампания в США предстает в фильме чем-то второстепенным, не заслуживающим внимания. Тем сильнее шок всех после избрания Трампа.
Еще в начале фильма Родс обсуждает с работницей вьетнамского кафетерия, кто будет следующим президентом США. Он абсолютно уверенно, даже расслабленно, говорит о грядущей победе Хиллари Клинтон. Родс не планирует работать дальше — у Клинтон свои помощники найдутся — но рассчитывает, что Клинтон продолжит курс Обамы. О желании закрепить результаты своей политики для того, чтобы их продолжала следующая администрация, говорит в фильме и Обама.

В ночь выборов Пауэр пригласила 37 женщин-постпредов при ООН смотреть результаты вместе с ней в полной уверенности, что будет избрана первая женщина-президент США. По мере того, как Трамп завоевывает штат за штатом, Пауэр все больше старается включить самообладание, а после победы Трампа в Северной Каролине произносит бесстрастно: "Все кончено". Под конец вечера мы видим отрешенную Пауэр и ее сына, заснувшего у нее на коленях.

Тем временем Родс сидит на ступеньках на улице где-то за кордоном Секретной службы. Обычно говорящий как по-писаному спичрайтер президента не может найти слов: "Сейчас есть, о чем подумать (долгая пауза). Я не могу даже… (долгая пауза) не могу… (вновь пауза). Я не могу, не могу, это не выразить словами".
Под конец фильма мы видим, как Родс и компания пакуют вещи в Белом доме. Им пришлось бы сделать это в любом случае, ведь Клинтон не собиралась оставлять их в администрации, но симпатизирующие демократам зрители почувствуют в этом моменте особую ностальгию по временам Обамы и чувство беспомощности и потери. Как выразился один рецензент, "если вы не способны уронить слезу в конце фильма, когда старшие помощники Обамы снимают рамки с сертификатами со стены и заполняют картонные коробки вещами, которые они не в состоянии оставить, вы, вероятно, "топили" за Трампа". Действительно, реакция на фильм в США останется разделенной, как разделено и само общество. Аудитория Баркера — демократы — этим речам восхитятся и, возможно, действительно утрут слезу, а республиканцы, скорее всего, на фильм и не пойдут.

Если же смотреть со стороны, то трудно отделаться от мысли, что Баркер, как бы ни пытался дать светлый образ Обамы и его команды, показал лишь людей, которые не совсем понимали, что делают и что их всех ждет. Устраивая судьбы мира, они не обращали внимания на будущее собственной страны. Решая проблему исторической памяти, не завершили войн, в которых продолжает участвовать Америка, да и не придавали им, кажется, такого значения, как "историческим" речам в Хиросиме и Ханое. Пытаясь закрепить свою повестку дня в мире, проиграли ее у себя дома.
Трамп уже в первый свой год вывел США из Парижского договора по климату, обратил вспять торговые договоры и "потепление" отношений с Кубой. Наследие Обамы во внешней политике рушится на каждом шагу. И в конечном счете показанные в фильме неопытные люди, руководившие американской внешней политикой, не смогли оставить после себя ничего прочного. Их грустные мысли после прихода Трампа подытоживает Пауэр: "Теперь нам не удастся изящно уйти в ночь".