Ю.Тавровский: Синьцзян – китайская Чечня? Китай вслед за Россией становится мишенью салафитских стран и их западных союзников
Бишкек АИФ. 
Нынешние события в китайском Синьцзяне все больше напоминают дела 1990-х годов в российской Чечне. Подстрекательские проповеди в мечетях, нападения на полицейские участки, убийства "понаехавших" из центральных районов страны, умелое использование реальных ошибок местных властей и провокационных мифов, распространение изданной за границей подрывной литературы и инструкций, создание зарубежных представительств для ведения информационной борьбы... Схожи и глубинные причины. Ускоренное развитие метрополиями прежде отсталых окраин создало образованный средний класс и национальную элиту, которой захотелось "порулить". Присутствие русских в построенном ими городе Грозный стало казаться ненужным, превратившийся из захудалого местечка в город небоскребов Урумчи замыслили избавить от неуйгурской половины его жителей. Синьцзян – далеко не единственная провинция КНР, в которой живут многочисленные мусульмане, как и Чечня вовсе не "мусульманский анклав" на российской территории. Исповедующая ислам народность хуэй имеет тот же статус автономии, что и уйгуры. У первых это Нинся-Хуэйский автономный район (НХВР), у вторых – Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР). (Согласно переписи 2000 года, общая численность хуэй в Китае составляет 9,8 млн. человек, а уйгуров – 8,4 млн.). НХАР и СУАР, эти две крупные административные единицы на правах провинций, дополняются национальными районами и уездами тех же хуэй, а также казахов, киргизов, монголов-мусульман дунсянов и других национальных меньшинств, которые исповедуют ислам. Традиционно веротерпимые китайцы сосуществуют с носителями ислама многие века, первая мечеть появилась в тогдашней китайской столице Чанъань (нынешний Сиань) еще в 742 году. Правившая династия Тан широко использовала тюрков, воинственных предков уйгуров, на пограничной службе и для охраны Великого шелкового пути. Кроме "Сиань да цинчжэнсы", обширного комплекса зданий в китайском стиле, мне довелось за последние годы побывать в более традиционных мечетях в Пекине, Гуанчжоу, Шанхае, Ханчжоу, Ланьчжоу, Синине. В китайской глубинке я видел десятки действующих и строящихся мечетей в селах и городках.
Почему же тогда Синьцзян, почему Чечня, далеко не единственная мусульманская республика России? Думается, что важную роль играет их расположение на границе или вблизи от мусульманских стран, облегчающее проникновение из-за рубежа. Без внешнего финансирования, без засланных инструкторов, наемников и проповедников, без информационного сопровождения конфликт в Чечне не стал бы столь масштабным и кровавым. Без участия зарубежных центров тлеющее веками недовольство уйгуров вряд ли так быстро стало бы принимать очертания скоординированного мятежа. Чечня и Синьцзян рассматриваются стратегами создания "исламского халифата" как многообещающие районы. После умиротворения Чечни они переключили внимание на Синьцзян, примыкающий к их важнейшему форпосту в Афганистане, а также Таджикистан, Киргизию, Узбекистан, Казахстан. Повышенное внимание к Синьцзяну можно объяснить еще подготовкой к периоду после 2014 года, когда из Афганистана будет выведена основная часть войск НАТО и образуется некий "вакуум силы", который попытаются заполнить воинствующие исламисты. Не случайно первое крупное кровопролитие в Урумчи в 2009 году практически совпало с восстаниями в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии, с началом действий мятежников в Казахстане. Сейчас на наших глазах отрабатываются технологии дестабилизации всего стратегически важного региона, налаживается взаимодействие боевиков, создаются каналы переброски террористов и оружия, распространения подрывной пропаганды.
Есть еще одна важная причина. Салафитские страны подстрекали и поддерживали чеченских сепаратистов с благословения Запада, стремившегося после развала СССР к дальнейшему ослаблению и расчленению России. Сейчас они взяли на себя ту же вспомогательную, но очень важную роль в рамках стратегии сдерживания Китая, которая была открыто провозглашена США в 2011 году, но реально осуществляется с начала нынешнего века. Было бы ошибкой считать, что стратегия "Поворот к Азии" предусматривает только усиление военного давления на морское побережье КНР и омывающие его моря. В идеале "недопустимо усиливающийся" Китай должен оказаться окруженным по всему периметру границ, нарушены или поставлены под угрозу наземные маршруты экспорта товаров и ввоза стратегического сырья, трубопроводы, железные и шоссейные дороги, которые способны компенсировать морскую блокаду. Важную роль в разжигании сепаратизма в СУАР призваны сыграть профессиональные террористы, действующие под эгидой "Аль-Каиды". Эта всемирная террористическая организация в последние годы не только восстановила связи со своими создателями из американских спецслужб, но и наращивает их. Достаточно упомянуть Ливию, Йемен, Судан. Особенно очевидно это стало в ходе гражданской войны в Сирии, где собранные со всего мира террористы под черными знаменами "Аль-Каиды" получают финансирование и оружие не только от Катара и Саудовской Аравии, но также США и других стран Запада. По существу, сторонники всемирного исламского халифата стали исполнителями крупных заказов Запада по дестабилизации целых стран и районов мира. Примером взаимодействия двух этих сил как раз и является ситуации в СУАР, где одним из организаторов подрывной деятельности стала базирующаяся в США Всемирная конфедерация уйгуров.
Судя по действиям китайских властей, они видят сходство событий в Синьцзяне и Чечне, извлекли уроки из печального опыта России.
Юрий Вадимович Тавровский – востоковед.
11.07.2013
Источник - Независимая газета
Нынешние события в китайском Синьцзяне все больше напоминают дела 1990-х годов в российской Чечне. Подстрекательские проповеди в мечетях, нападения на полицейские участки, убийства "понаехавших" из центральных районов страны, умелое использование реальных ошибок местных властей и провокационных мифов, распространение изданной за границей подрывной литературы и инструкций, создание зарубежных представительств для ведения информационной борьбы... Схожи и глубинные причины. Ускоренное развитие метрополиями прежде отсталых окраин создало образованный средний класс и национальную элиту, которой захотелось "порулить". Присутствие русских в построенном ими городе Грозный стало казаться ненужным, превратившийся из захудалого местечка в город небоскребов Урумчи замыслили избавить от неуйгурской половины его жителей. Синьцзян – далеко не единственная провинция КНР, в которой живут многочисленные мусульмане, как и Чечня вовсе не "мусульманский анклав" на российской территории. Исповедующая ислам народность хуэй имеет тот же статус автономии, что и уйгуры. У первых это Нинся-Хуэйский автономный район (НХВР), у вторых – Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР). (Согласно переписи 2000 года, общая численность хуэй в Китае составляет 9,8 млн. человек, а уйгуров – 8,4 млн.). НХАР и СУАР, эти две крупные административные единицы на правах провинций, дополняются национальными районами и уездами тех же хуэй, а также казахов, киргизов, монголов-мусульман дунсянов и других национальных меньшинств, которые исповедуют ислам. Традиционно веротерпимые китайцы сосуществуют с носителями ислама многие века, первая мечеть появилась в тогдашней китайской столице Чанъань (нынешний Сиань) еще в 742 году. Правившая династия Тан широко использовала тюрков, воинственных предков уйгуров, на пограничной службе и для охраны Великого шелкового пути. Кроме "Сиань да цинчжэнсы", обширного комплекса зданий в китайском стиле, мне довелось за последние годы побывать в более традиционных мечетях в Пекине, Гуанчжоу, Шанхае, Ханчжоу, Ланьчжоу, Синине. В китайской глубинке я видел десятки действующих и строящихся мечетей в селах и городках.Почему же тогда Синьцзян, почему Чечня, далеко не единственная мусульманская республика России? Думается, что важную роль играет их расположение на границе или вблизи от мусульманских стран, облегчающее проникновение из-за рубежа. Без внешнего финансирования, без засланных инструкторов, наемников и проповедников, без информационного сопровождения конфликт в Чечне не стал бы столь масштабным и кровавым. Без участия зарубежных центров тлеющее веками недовольство уйгуров вряд ли так быстро стало бы принимать очертания скоординированного мятежа. Чечня и Синьцзян рассматриваются стратегами создания "исламского халифата" как многообещающие районы. После умиротворения Чечни они переключили внимание на Синьцзян, примыкающий к их важнейшему форпосту в Афганистане, а также Таджикистан, Киргизию, Узбекистан, Казахстан. Повышенное внимание к Синьцзяну можно объяснить еще подготовкой к периоду после 2014 года, когда из Афганистана будет выведена основная часть войск НАТО и образуется некий "вакуум силы", который попытаются заполнить воинствующие исламисты. Не случайно первое крупное кровопролитие в Урумчи в 2009 году практически совпало с восстаниями в Узбекистане, Таджикистане и Киргизии, с началом действий мятежников в Казахстане. Сейчас на наших глазах отрабатываются технологии дестабилизации всего стратегически важного региона, налаживается взаимодействие боевиков, создаются каналы переброски террористов и оружия, распространения подрывной пропаганды.
Есть еще одна важная причина. Салафитские страны подстрекали и поддерживали чеченских сепаратистов с благословения Запада, стремившегося после развала СССР к дальнейшему ослаблению и расчленению России. Сейчас они взяли на себя ту же вспомогательную, но очень важную роль в рамках стратегии сдерживания Китая, которая была открыто провозглашена США в 2011 году, но реально осуществляется с начала нынешнего века. Было бы ошибкой считать, что стратегия "Поворот к Азии" предусматривает только усиление военного давления на морское побережье КНР и омывающие его моря. В идеале "недопустимо усиливающийся" Китай должен оказаться окруженным по всему периметру границ, нарушены или поставлены под угрозу наземные маршруты экспорта товаров и ввоза стратегического сырья, трубопроводы, железные и шоссейные дороги, которые способны компенсировать морскую блокаду. Важную роль в разжигании сепаратизма в СУАР призваны сыграть профессиональные террористы, действующие под эгидой "Аль-Каиды". Эта всемирная террористическая организация в последние годы не только восстановила связи со своими создателями из американских спецслужб, но и наращивает их. Достаточно упомянуть Ливию, Йемен, Судан. Особенно очевидно это стало в ходе гражданской войны в Сирии, где собранные со всего мира террористы под черными знаменами "Аль-Каиды" получают финансирование и оружие не только от Катара и Саудовской Аравии, но также США и других стран Запада. По существу, сторонники всемирного исламского халифата стали исполнителями крупных заказов Запада по дестабилизации целых стран и районов мира. Примером взаимодействия двух этих сил как раз и является ситуации в СУАР, где одним из организаторов подрывной деятельности стала базирующаяся в США Всемирная конфедерация уйгуров.
Судя по действиям китайских властей, они видят сходство событий в Синьцзяне и Чечне, извлекли уроки из печального опыта России.
Юрий Вадимович Тавровский – востоковед.
11.07.2013
Источник - Независимая газета
